Я родился и вырос в местах, где слово "анашист" было ругательным. Анашистами пугали детей, и образ анашиста, сложившийся в моём недозрелом сознании, был малосимпатичен. Эдакий серо-зелёный, иссохший человечек, с тусклыми, ввалившимися глазами. Он никогда не делал утреннюю зарядку, не работал и был готов на всё, включая самое страшное - продажу Родины, ради порции своего зелья. У него всегда был нож в кармане, и когда его мучила абстиненция, он шёл на улицу и убивал людей - просто так, с досады. Сколько раз, гостя в селе у родни, я слышал рассказы о поножовщине, и всегда виноватыми были анашисты. А вовсе не добрые сельские парни - как например, друзья моих двоюродных братьев, которые пили араку трёхлитровыми баллонами, а потом шли на дискотеку. Рассказы исходили от старших - дяди и тёти. Кузены себе помалкивали.

    Став постарше, я всё пытался увидеть на улице анашиста - просто, чтобы проанализировать его облик. Разумеется, серо-зелёных сморчков с ножами в карманах, я знал немало - только в нашем дворе их было двое. Но мы все знали - они не анашисты. Они - наркоманы. Они ходили к мамке Розке на четвёртый этаж, в соседний подъезд, и мамка Розка делала им уколы, чтобы тащиться. Ходили к Розке и розовые и упитанные, но со временем и они превращались в зелёных и сморщенных. Не из-за анаши, из-за внутривенного потребления высушенного сока маковых головок - черняшки. 

    Представьте себе моё потрясение, когда я узнал, что мой друг и ежедневный спутник по дороге в школу - анашист! Мне было лет 14. Ему - 15. Его звали Тимуром, и он был смуглый, очень ловкий и очень смелый. Он мог подтянуться раз 15 - мы подтягивались на ветке ивы растущей прямо в нашем дворе. Он мог сделать три выхода силой! Он бегал быстрее меня, хотя был ниже ростом. И он был готов драться по любому поводу, в любое время дня и ночи. А я драк боялся. Он был моим героем. И тут я узнаю, что он - анашист! Поначалу были сомнения, но потом они отпали. Тимур точно был анашистом. Он добывал своё смертельное снадобье в колхозах. В нашей республике выращивали коноплю. На волокно и на масло. Моя мать работала в НИИ сельского хозяйства, и я был в курсе того, что в этом НИИ коноплю пытались переделать - чтобы она перестала быть анашой! Другими словами, советские учёные пытались вывести сорт конопли, не содержащей каннабиноидов. И они преуспели - слава Советской Науке! Только не до конца. Выведенная ими конопля, была бесполезна для наркоманов и для промышленности. Её волокно рвалось, а выход масла был ничтожным. Зато её с удовольствием ели коровы, чего они никогда не делают с нормальной коноплёй. Но коров гораздо дешевле кормить кукурузным силосом. Итак, в колхозах выращивали нормальную коноплю. А когда по осени её молотили, в бункерах и на наружных частях молотилок оседало столь нужое Тимуру и его команде вещество. И они, по ночам, с фонариками и ножницами по металлу ездили в колхоз, в Зильги, и добывали там анашу. Летом у них были другие способы. А потом они курили её на Тереке. Начитанный мальчик, я пытался воздействовать на Тимура, пересказывая ему содержание брошюрок общества "Знание". Тимур смотрел на меня с улыбкой, хлопал по плечу и предлагал попробовать. Я в ужасе отказывался. Мне не хотелось умереть молодым, зелёным и высохшим. Я тоже курил на Тереке - но не анашу. Простые сигареты. Мой отец сказал, что если увидит меня курящим - убьёт. А я знал, что отец как-то раз, убил за один день 42 немца. Это было написано в его наградном листе - с печатью войсковой части и подписью полковника Щербакова, к которому мы с отцом пару раз ездили гостить в Сочи. То есть меня одного он запросто смог бы убить, хотя был уже пожилым человеком. Поэтому для курения я прятался. Так мой отец до самой смерти и не узнал, что я курил. А Тимур продолжал себе употреблять анашу и даже не собирался зеленеть и сморщиваться. Правда у него были проблемы с алгеброй, но они были и у меня - а я ведь анаши не курил. Вся эта петрушка в конце-концов вышла Тимуру боком, но это был не химический процесс. Это был психический процесс и начался он не у Тимура, а у его матери. Она тоже узнала, что её сын курит анашу, и в голове у неё начался психический процесс, в результате которого, она стала следовать за сыном, куда бы он ни шёл. Я помню эту страшную картину до сих пор - а мне уже скоро полтинник! Тимур выходил из своего подъезда, и тут же в окне появлялось лицо его матери. Она смотрела в какую сторону он идёт, и опознав направление, выскакивала из подъезда и прячась за деревьями, столбами и углами зданий, кралась за ним. Пожилая женщина (Тимур был поздним ребёнком, как и я), в зелёном платке и вязаной кофте, в туфлях - если успевала одеть, или в тапочках на босу ногу. А идти, порой, надо было далеко. Иногда он замечал её, и тогда всё обходилось. Но однажды он её не заметил, дошёл до спуска к реке, оглянулся - она спряталась за огромным тополем, спустился вниз и по старому руслу пошёл на катлик. Катликом мы называли пруд - котлован, вырытый для неизвестной цели и заброшеный. Туда натекла вода из реки и мы там купались. И жгли костёр на бережку. И тем вечером горел у катлика костёр, а вокруг сидели Тимуровы друзья - анашисты, и курили своё гибельное зелье. Тимур подошёл к ним по низу - руслом. А его мать - по верху - её не было видно, уже смеркалось. Прямо через дорогу от обрыва к руслу, была школа, и Тимурова мать позвонила оттуда в милицию, что дескать тут курят анашу, а потом бегом побежала к обрывчику и стала кричать Тимуру чтобы он немедленно к ней поднялся. И он поднялся. А через пять минут приехали менты и повязали всех остальных.

    Два дня спустя, Тимур не вернулся вечером домой. Его искала милиция, соседи, мальчишки со двора - я в том числе. А нашёл отец - его отец, когда утром собирался на работу. Тимур лежал в подъезде, без сознания, в мокрой, пахнущей мочой одежде. На голове у него была здоровенная шишка, а рядом с шишкой были выщипанны волосы - на пространстве размером с железный рубль. И он был жестоко избит - всё лицо в синяках и ранах. Били ногами. Очнувшись, он оказался невменяемым, и его увезла скорая. Тимур не выдержал конфликта понятий. До своего невольного грехопадения он был королём на улице. А то, что с ним сделали - ставило его ниже всех. Он стал неприкасаемым, и если бы у него от этого не съехала крыша, он наверняка совершил бы самоубийство. От его старших сестёр мы узнали, что он в псих.больнице. Он так и не закончил десятый класс. И никогда больше не курил анаши. Я не видел его лет пять, пока не пришёл из армии. А когда увидел - оторопел. Нет, Тимур не стал ссохшимся и зелёным. Он просто исчез. Вместо него, на корточках, на углу дома, каждый день, с утра до вечера, сидел и курил полноватый, обрюзгший человек, на вид - лет сорока, с поседевшей головой и одутловатым лицом, до того похожим на Тимурово, и одновременно чужим, что я боялся смотреть на него. Он узнал меня и поздоровался. И отвернувшись продолжал сидеть и курить. Ему был 21 год.

    Я уж так устроен, что когда происходит несчастье - мне хочется кого-то обвинить. Найти ответственного. Тогда, этим ответственным, оказалась Тимурова мать. Как я только не ругал её про себя. Дура! Безмозглая сука! Лучше бы тебя обоссали и избили за твою непроходимую тупость, дебилка! А сейчас думаю - она ведь тоже боялась анашистов. Ей-то откуда было знать. И наказание упавшее на неё, было гораздо хуже всего, что я мог придумать. Уж не знаю - прозрела она или нет... Надеюсь, что нет.

    С прозрениями вообще не очень. У меня тут есть знакомые - интеллигентнейшие люди. Образец для подражания. Редкостно гармоничные - образованные, разбирающиеся в искустве, спортивные. Родители двух прекрасных детей. Но дети росли уже здесь, в Монреале и набор стереотипов у них был другой. А у родителей остался ещё тот - привезённый из дому. Как у Тимуровой мамы. Их младший сын - Лёшка, пришёл раз домой, пьяный в зюзю. Еле на ногах стоял. Первый раз в жизни напился - ему было лет 19 что-ли... Вот пришёл он, рухнул на диван в гостиной и как начал блевать - только держись. Всё вокруг заблевал и уснул. Родители, интеллигентнейшие люди, всё потихонечку убрали, раздели его, вымыли, вытерли, укрыли и ушли себе спать, поставив рядом с сыном двухлитровый графин с водой. Ну напился - ну чего не бывает. Теперь будет знать. Никогда об этом досадном случае родители больше не вспоминали. И Лёшка больше не напивался до такой степени. Пить, само-собой не бросил. Но пьёт редко - некогда ему часто. И в меру - а зачем напиваться? Картина в общем-то нормальная. Какой русский не любит, хм... быстрой езды. Но вот, как-то раз, буквально полгода спустя, после того памятного вечера, Лёша пришёл домой накуренным. Он курил анашу! И после этого пришёл домой! На своих ногах, не шатаясь, не блюя, не неся под мышкой отрезанную от досады голову первого встречного... Но с запахом, красноватыми глазами и такой... весёлый и загадочный. И что, вы думаете, сделала мама? Мама всю ночь - ВСЮ НОЧЬ! плакала. Она оплакивала сына, как мёртвого. А потом ещё месяц вглядывалась ему в глаза, молила чуть не на коленях, - Никогда, ты слышишь, никогда, если не хочешь, чтобы мы с отцом умерли, никогда больше этого не делай, ведь ты погубишь себя, это ведь затянет, останется только оболочка, умрёшь в сорок лет пустышкой,... - и всякое такое, страницами, мелким почерком. А Лёша, все друзья которого курят траву, и половина учителей в универе курит траву, да вообще, каждый второй курит траву - с ума вы что-ли сошли, смотрел на маму круглыми глазами, и поначалу пытался успокаивать и объяснять, а потом понял - бесполезно! И дал страшную клятву - никогда больше не курить анашу. И с тех пор, когда есть хоть какая-то возможность, что мать может увидеть или узнать - Лёша не курит. Ну а так-то курит. Раз в месяц.

    Есть, есть на свете люди которые не курят, не пьют и правильно делают! Они делятся на две совершенно противоположные группы. Одна группа состоит из таких как Стив, у меня на работе - совершенно непьющий, некурящий, страшно положительный мужик. То есть он пьёт - когда с женой идут в ресторан, он там пьёт пол-бокала красного или белого. Это раз в месяц. Другая группа - как Вадим, тоже у меня на работе. Вадим русский, он бывший алкоголик. Он в глухой завязке, и не пьёт вообще. Он хороший парень, но чего-то в нём не хватает... Как там у Горького, что-ли? "Алкоголиков не терплю, пьющим - сочувствую, непьющих - опасаюсь". Из Вадимовых глаз, на мир, тоскливым взором, едва заметный, но лютый, смотрит голод. Голод, смиряемый рассудком и волей. И если вдруг настанет конец света - Вадим упьётся так, что выйдет в астрал раньше всех праведников. А у Стива голода нету - он не пил никогда и не пьёт - невкусно ему, и всё! И в конце света Стив пить не станет. И пойдёт в астрал посуху. Стив-то вырос в Англии, на ферме. А Вадим - в России, в посёлке городского типа, всё население которого, работало на спиртзаводе.

    Другие пьют чаще. Раз в неделю. Это плохо, да? Наверное плохо. Не знаю. Знаю я одно - курение анаши конечно неполезно, но оно ничуть не вреднее питья спиртного. И ничуть не хуже курения простых, табачных сигарет. Только во всём мера нужна. Даже героин можно в меру колоть, но я не знаю ни одного человека, у которого это вышло бы. А вот людей которые пьют раз в неделю и курят траву раз в неделю - я знаю массу.

    Страх перед анашой, насколько я имел возможность видеть, идёт от полного незнания предмета. Я часто вступаю в полемику с противниками анаши. Правда я никогда не вступаю в полемику с теми людьми, которые против наркотиков вообще. С теми кто не курит и не пьёт. Это люди последовательные - они отвергают сам принцип манипулирования восприятием, и они железобетонно правы. Но с порицающими анашу любителями выпить или закурить, я спорю. И всегда в этих спорах побеждаю. Потому, что ни один из этих любителей выпить или закурить - не пробовал анашу. А ругает её просто - отталкиваясь от стереотипа. Главный аргумент, конечно, это:

     - анаша - первая ступенька к тяжёлым наркотикам.

    То есть человек искренне считает - кто покурил анаши, на следующий день будет искать морфий. При этом, сам человек вчера пил кофе, но сегодня кокаин не ищет. Странно... И разумеется, у человека нет ни одного знакомого наркомана, и он не знает - ступенька там не нужна. Там все обходятся без ступенек. Раз и на крыше. Точнее в подвале. Вообще с наркоманами интересно - если принимать их точку зрения за равноправную, а почему бы и нет? Ортодоксальный наркоман искренне считает, что живёт правильно. В чём мерило правильности жизни? У каждого в чём-то своём. Но большинство сходится в одном - быть счастливым, делая то, что любишь делать. Так вот, наркоманы счастливее многих других - они получают наслаждение и делают то, что любят делать - главным образом - ничего. Да, они мало живут, да, они подверженны многочисленным рискам. Да, им недоступно многое в этом мире. Но доступно другое - в другом, их собственном мире, который не становится менее реальным оттого, что трезвенники его не видят. Вот строчки из песенки Агаты Кристи "Вертолёт" - они полностью выражают отношение наркомана к жизни, и к нам - не наркоманам.

На ковре-вертолёте
Мимо радуги
Мы летим а вы ползёте,
Чудаки вы, чудаки
На ковре-вертолёте
Ветер бьёт в глаза
Нам хотя бы на излёте
Заглянуть за.

    А вот ещё , тоже Агата Кристи, и тоже замечательно искренне выраженно самоощущение:

Отчего немеют зубы
Как дрожат от счастья губы
Ты поймёшь, когда поцелуешь грязь!
Ты увидишь, что напрасно
Называют грязь опасной,
Ты поймёшь, когда поцелуешь грязь.

    Стишки, конечно, далеки от совершентсва - но Агату Кристи надо слушать, а не читать - тогда всё становится понятнее и ближе. Не знаю почему у них нету ни одной песни про ломки. Это ведь и есть главная составляющая наркоманского житья-бытья. В них, правда, нет никакой поэзии.

    Игла - дверь в лучшую жизнь. Как самоубийство. И так же, как с самоубийством - обратной дороги нет. Бывших наркоманов не бывает. Человек может завязать и никогда больше не колоться, но из глаз его всегда, тоскливым взором, еле заметный, но лютый, будет смотреть голод. И если настанет конец света... главное чтобы вены выдержали.

    Второй аргумент: - от анаши мозги сохнут!

    Первый раз я это услышал от собутыльника и коллеги. Мы вместе работали на карьере строительного камня. Я был бурильщик, а он - тракторист. Я тогда анаши не курил - у меня её просто не было. Но пил регулярно - самогон был всегда. Тем не менее, разговор об анаше завёл я. А он сразу ощетинился. Это была обычная травля за выпивкой. Истории из жизни, и всякое такое. Я за три года до этого, вернулся из армии. А в армии я курил анашу. Не каждый день - каждый день просто не было. Но частенько. Об этом и поделился. А он мне - про сушёные мозги. Когда я спросил его, каким образом мои мозги, суше его мозгов - он полез драться. То есть аргументы в области разума, были исчерпаны. Впоследствии я слышал этот аргумент сотни раз. Агрумент весомый - что и говорить. Научно обоснован. Приём каннабиноидов снижает мотивацию и ухудшает память. "Kills your ambition" - так говорит герой Сэмюэла Джексона в Тарантиновской "Джеки Браун". Но то же самое происходит при курении табака и питье спиртного. В равных дозах. Так что если вы, с сигаретой в зубах, пытаетесь мне доказать, что анаша сушит мозги - я буду смеяться. Не обижайтесь.

    Третий аргумент: - привыкнешь - затянет.
   
    Весьма популярен и широко используется для обработки юношества. Научно опровергнут как минимум тремя независимыми сериями исследований в Штатах и в Англии. Исследований, скорее всего, было не три, а больше - это я читал о трёх. Но мне не надо читать, я и сам знаю. Опять же, тут надо понимать о чём речь идёт. Наркоманов общепринятого толка даже трогать не стану - возьму, для примера, курящих. Курящий человек поймёт сразу. Он знает это чувство, когда хочется закурить. Это чувство, которое становится особенно острым, когда у тебя нету сигарет. Ты день не курил, стоишь на пустынной остановке, или хуже того, где нибудь за городом, купить негде, попросить не у кого. И вот, гордость, навыки гигиены, брезгливость, всё это уходит в сторону, и ты готов подобрать с земли бычок и закурить его и затянуться со страстью и почуствовать этот мягкий удар по мозгам и лёгкую, дрожащую волну вниз по телу! Это привычка подкреплённая привыканием - две разные вещи. Первая - в сознании, вторая - в теле. Анаша, в этом отношении, на километры отстаёт от табака и алкоголя. Дьявол, если задуматься, она отстаёт на километры даже от кофе и чая. Я не видел ни одного человека, который испытывал бы абстинентный синдром из за недостатка анаши. И сам я его тоже не испытывал. Теоретически, к анаше можно привыкнуть. Но для этого её надо курить столько!... Если перевести это на алкоголь - надо каждые пару часов выпивать по стакану водки. Литра полтора в день. В случае с алкоголем - при среднем здоровье, через пару месяцев - каюк. Печень - всё, мозг - всё. В случае с анашой... необратимые проблемы с памятью и соображалкой, и, скорее всего, ожирение. Только зачем так-то? Делать что-ли больше нечего?

    Все остальные аргументы являются комбинацией или производными от этих трёх. Так что спорить с оппонентами легко и приятно - если только они не теряют чувства прекрасного и не лезут, как тот тракторист, в драку. При этом я, человек справедливый, даже не упоминаю медицинскую марихуану.

    Боже упаси, кто-нибудь решит, что я пропагандирую марихуану. Нет, нет и нет. Хотя было время, когда я пытался внедрить её в жизни своих, до того незнакомых с предметом, приятелей. Я искренне желал людям добра. Зачем ужираться спиртным и просыпаться назавтра с больной головой, ощущением сортира во рту и общим упадком сил? Ведь можно покурить травы, весело провести время, не испытывая бычьих позывов, улечься спать и назавтра проснуться свеженьким как огурчик. Но увы - моя просветительская деятельность закончилась печально. Я совсем забыл, что всем нам уже не 20 лет, и перепады давления могут привести нас в нерабочее состояние. А от травы - падает давление. Человек ослабевает, ему хочется сесть, лечь, и ему может показаться, что он сейчас умрёт. И он будет думать - “На хрена я курил эту гадость!?? Всё из за этого идиота! Я тут умираю, а он сидит рядом и ему всё равно! Специально небось подсунул мне отраву!..”

    В такой ситуации я оказался три раза. Первая жертва - здоровенный мужик лет сорока, по счастью имел медицинское образование. Поэтому, когда я объяснил что с ним происходит, и предложил выйти и пробежаться вокруг квартала, он это сразу понял, вскочил и побежал. Ему стало легче, но эксперимент был последним. А я получил кличку “Убивец”. Жертва номер два - хороший приятель, участник нашей тусовки и вообще рокн-ролльная личность. Никто и подумать не мог, что он не знает коварства травы. Не знал! И минут через двадцать после последней затяжки, он уже лежал на диване, еле слышным голосом диктовал завещание, просил прощения у всех кого обидел, а хозяйка дома, с тревогой на прекрасном лице, спрашивала у меня - надо ли вызывать скорую. Пострадавший приятель не хотел вставать с дивана и бежать по улице - он человек не спортивный. От рюмки коньяку в ужасе отказался. Отверг сладкий, горячий чай.
- Хватит с меня веществ, - слабым голосом, но непреклонно твердил он. Прошло ещё с полчаса и он мирно уснул на своём диване, проспал до утра, а утром ушёл домой. А потом позвонил мне и сообщил, что у него прошёл радикулит, но лучше он будет с радикулитом чем с марихуаной.

    Третьим номером записался знакомый с давних пор мужик, аквалангист и рыбак, с которым мы курили траву пару раз и до этого, и всё было хорошо. Но тут он выпил - прилично так поддал. На ногах стоял - не шатался, но был под градусом. Покурив анаши он незаметно отошёл, сел и потерял сознание. Правда, он тут же его нашёл, но задёргался устрашающе, а жена его, увидев дёрганья, вообразила самое страшное - инсульт. Тут-то всё и началось. Бедного мужика окружили, за руки, за ноги отнесли в кровать, жена стояла рядом и причитала, остальные наперебой задавали пострадавшему вопросы о его дне рождения, сегодняшнем числе, просили потянуть левой рукой за правое ухо, и настаивали чтобы он продекламировал “Солнечный круг - небо вокруг”. В паузах между причитаниями, жена поворачивалась ко мне и спрашивала, зачем я заставил её мужа принимать наркотики. Вопросы сопровождались побоями. Синяков, правда, не осталось.  Всё это было очень показательно и больше чем в одном смысле. Ведь совсем рядом с нами, на той же даче,  на веранде второго этажа, происходило нечто весьма похожее! Там, вокруг сидящего в кресле мужика, собралась куча народу и производились реанимационные процедуры, прикладывания горячих бутылок к ногам, массаж висков, иглоукалывание рук и ушей, стимуляция сердца и даже попытки искуственного дыхания. Мужик перепил и ему стало не по себе. Разница была лишь в том, что там, на втором этаже, виноватых не было. Это ведь не наркотик - просто водка - безобидная вещь! И кто её там кому наливал - было уже не вспомнить. В этот, согласитесь, интереснейший момент, я понял, что больше никогда и никому я травы не предложу. Люди такие разные! Как там у Козьмы Пруткова:

С ума ты сходишь от Берлина,
Мне ж больше нравится Медынь
Тебе и горький хрен - малина.
А мне и бланманже - полынь.

    Я сидел у одра своей жертвы и ложечкой наливал в него сладкий чай. Он глотал и вёл три диалога сразу:  один со мной, про то, как ему неудобно и как всё это в сущности глупо, второй со своей женой, укоряя её в излишней горячности и неверии в его силы, и третий с народной целительницей, которая продолжала истово щипать его за активные точки. Перед моими глазами встала картина виденная мной года за два до этого, прямо рядом с моим домом. Есть у нас в райончике пьяница. Натуральный такой алкаш, англофон, белый, лет сорока. Уже несколько раз я видел его пьяным до необычной для среднего канадца степени. Он шатался, был дружелюбен и общителен и прикуривал сигареты не с того конца. А тут вижу - лежит в кустах у соседа. Подошёл к нему, потормошил - жив! Но пьян вдребезги. Лежал он грамотно, на боку, и я оставил его в покое. А выглянув через пять минут в окно, увидел вокруг него группу мусульманок в бурнусах и хиджабах, или как оно у них там называется. Они размахивали руками и одна из них тормошила горемычного алкаша так, что от него аж пыль летела.
“Сейчас бить начнут” - подумал я, и вышел на улицу. Но нет, мусульманки и не думали бить моего соседа-пьяницу. Они были на полном серьёзе встревожены за его жизнь. И собирались вызывать скорую, несмотря на активные просьбы объекта заботы, этого не делать. Я, как мог, прояснил ситуацию. Сказал, что я русский, что у нас, в Москве, таких на улицах много, и что это - нормальное состояние пьяного человека. И дал им клятву, что он не умрёт. И они ушли себе, с облегчением. А ко мне подошёл вернувшийся из школы средний сын - тогда тринадцатилетний. И я воспользовался наличием практического материала и прочёл ему короткую, но ёмкую лекцию о соблюдении меры.

    В общем, не вздумайте начинать курить траву. Не ешьте амстердамские печенья! Продолжайте пить своё Божоле и Шардоннэ. Или что вы там пьёте? Продолжайте курить сигареты! Но перестаньте голословно заносить анашу в списки убийственных наркотиков. Или, по крайней мере, в этих списках, ставьте её на сообразное место - гораздо ниже алкоголя и табака. А не между зарином и морфием, как говорят наши, впитанные в детстве стереотипы.

    Но то - Российские стереотипы. За пределами России всё не так. В Душанбе детей пугали пьяницами, а анашистами... Там, по моему, и слова такого не было. На Памире, в Хороге, на пьяного будут смотреть искоса. А на накуренного внимания не обратят. Через речку от Хорога - в Афганистане, пьяного и грохнуть могут. А гашиш (анашу со знаком качества, семизвёздочную), хозяин дома, держит для гостей - не продаёт. Продаёт он опий-сырец. Ну а тут, в Канаде смотрят на вещи рассудочно, и стереотипы здесь соответствующие. "Несколько пьяных начинают драться, несколько накуреных начинают играть музыку" (Drunk guys start a fight, stoned guys start a band) . Или - "По пьянке проезжаешь на красный, по накурке - останавливаешься на зелёный" (When you are drunk - you pass the red lights, when you are stoned - you stop on green ones) . Если глядеть на букву закона, трава в Канаде по прежнему под запретом. Однако, с 2001 года в парламенте и вокруг не прекращается жужжание по поводу назревшей декриминализации. Последняя чуть было не состоялась в 2003 году - всё обломали южные соседи пригрозив усиленными таможенными процедурами. И вот, мы теперь в запрете, а южные соседи в половине штатов декриминализировали а в двух вообще легализовали. Канадский суровый закон, однако же, большого применения не находит. Ещё в сентябре 2002 года правительственная комиссия под начальством сенатора Пьера Клода Нолэна (Nolin), заваяла бумагу на основе двухлетних исследований. В бумаге, кроме герба и могучих подписей, были такие пункты как:

• Марихуана - это не тамбур для приёма тяжёлых наркотиков.

• Менее 10% употребляющих становятся зависимыми.

• На борьбу с марихуаной расходуется масса денег, а толку нет.

    В заключение финального заседания по бумаге, комиссия выдала, среди прочего следующее:
"Научные изыскания с ошеломляющей очевидностью показывают, что марихуана значительно менее вредна чем алкоголь и должна проходить под тем же набором регуляций что и алкоголь."

    Сам же Нолэн сказал, что раз марихуана менее вредна чем алкоголь, то и относиться к ней надо не как к уголовному преступлению а как к проблеме общественного здоровья или к социальному вопросу.
Известен случай, когда Онтарийский судья открыто высказался, что федеральный закон о хранении малых количеств марихуаны недействителен. Это произошло во время суда над 16-летним анашистом, которому по букве закона светил срок до 5 лет. Короче говоря, в Канаде разум победил, хотя и не формально, и самое страшное, что может произойти, если полиция увидит Вас с косяком в зубах - попросят выбросить косяк.

    Формальное решение тоже на за горами. Вот уже 10 лет процент сторонников легализации 55%-65% а процент противников - 22%.  Это не значит, что всем надо бросаться курить траву. Но пожалуйста, о мои отягощённые стереотипами детства соотечественники, не ставьте ни креста, ни клейма на тех, кто уже курит.